Сергей Соколов

  Мы воскреснем в других



Мы воскреснем в других
В неизвестном пространстве и времени,
В песнопеньях пурги
Иль в июльской безумной жаре.
Нам не видно ни зги
В непроглядной и мертвенной темени
Ни с Голгофы-горы,
Ни в пустыне, ни в дебрях тайги.

Мы воскреснем тогда,
Когда нас призовёт провидение.
Возгорится звезда,
Словно солнце над гладью воды.
Но в какие года
Уготовано наше падение
Метеором души
Или светочем новой судьбы?

Жаль, не будет у нас
Столь привычной, не стёршейся памяти.
Жаль, не будет у нас
Тех, кого мы любили навек.
Подсознанье подчас
Раскрывает туманные заводи,
Где мерцает на дне
Нам знакомый до горечи свет.

Москва
5 июля 2004 г.




         Звёздные тайны

Жизнь пролетает…
За верстой бежит верста.
Любовь не тает
По весне просевшим снегом.
Пусть упадёт с ночных небес
Моя звезда,
Чтобы светить тебе всегда
Нездешним светом.

Загадывай желание!
Лови!
Лови её искристым, милым взглядом!
Полёты звёзд
По космосу любви
Для всех когда-то
Станут звездопадом.

Ах, сколько в небе
Ярких звёздных стай!
На юге, севере, на западе, востоке!
Есть в космосе любви
Созвездья тайн…
И в их глубинах
Мы не одиноки.

Москва
2002-06-04



     Трудно ли быть Богом?

Пресса бы в экстазе закусила удила.
Пеной изошла бы наша пресса!
Ангел с очень странной геометрией крыла
С треском приземлился возле леса.

Я у речки в ночь о трудной жизни рассуждал.
Было отчего-то не до сна мне.
За рекой упала изумрудная звезда,
Будто напророчив чудеса мне.

Ангел был как ангел, неказистый мужичок.
Мало ль над селом их пролетает?
Сапоги гармошкой, брючки, куцый пиджачок…
В общем, с виду - сельский пролетарий.

Он сидел и починял крыло своё на пне.
Знать, в полёте приключилось что-то.
Я бочком приблизился к нему: «Позвольте мне
Вам помочь с ремонтною работой?»

Глянул ангел хмуро, словно лётчик с похмела:
«Есть ли разводной у вас, товарищ?»
«Разводной всегда со мной! Порой в пути козла
Встренешь где какого, отоваришь».

«Это хорошо…», - мне грустный ангел отвечал.
- Просто к гайке ключ мой не годится».
Над рекой маячила во тьме луны свеча,
А в лесу крича, металась птица.

«Можно мне, товарищ ангел, вам вопрос задать,
Коль вы приземлились на немного?
Я всю жизнь пытаюсь один ребус разгадать:
Трудно ль быть над всей Вселенной Богом?»

Усмехнулся ангел, призадумался в ответ
И затылок почесал на шлеме.
«Я живу под тыщу световых и тёмных лет,
Но не думал о такой проблеме.

В принципе, допустим, вы, товарищ, - рядовой.
Выше вас – ефрейтор и комвзвода,
Ротный, батальонный командир и полковой…
Так до президента и до Бога.

Перед каждым вы должны, товарищ, отвечать,
И своей семье должны вы тоже.
На суде Господь поставит высшую печать
На дела, что сделать был ты должен.

А над Богом есть ли где начальники в раю?
Пред каким судьёй Он молвит слово?
То-то и оно, что Он – на самом на краю.
Нету с Бога спроса никакого!

Так оно и вышло, что Бог - высший судия.
Нет начальника Его главнее.
Вот к такому выводу пришёл, дружище, я:
Человеком быть – куда труднее».

Он крыло приладил… Я ему слегка помог.
Он рванул с обрыва, словно в омут.
Я из тьмы услышал: «Да пребудет с нами Бог!»
И побрёл задумчиво до дому.

Пресса бы забросила рекламные дела,
Завопила б, словно из-под пресса!
Ангел с несусветной геометрией крыла
К звёздам воздымался возле леса.

Москва
4 марта 2003 г.



Утренний старт (Юрию Гагарину)


Стою на огненном хвосте
На радость бешеной толпе.
В напряге цепи тяготенья.
Так Бог, распятый на кресте,
Стоял на пламенном столпе,
Застыв пред стартом на мгновенье
И рвя невидимые звенья.

Я жгу горючку, я реву,
Я грохочу, мечу и рву!
Сопло в огне б не оплошало.
Ворвусь я с воем в синеву,
Вот-вот оставив тетиву
Стрелой, вонзая в небо жало,
Чтоб небо лёту не мешало.

И вот – вздымаюсь из огня
Над тем, кто сотворил меня!
Внизу оплавлена броня,
Но верю, что ещё не вечер...
Жаль, над зарёй земного дня
Виток и век мой быстротечен...

Но дышит, дышит человечек
В глубинном чреве у меня!

Москва
Апрель 2004 г.



                   Обращение к звёздам


Послушайте,
Ваши Сиятельства Звёзды!
Я к Вам обращаюсь с далёкой Земли.
Учёные пишут, что рано иль поздно
Вы вдруг прекратите светить нам из мглы.

Земля – бирюзовая капля Вселенной,
И Солнце, известно, – златая звезда.
Казалось бы, вечны они и нетленны…
Нам истина эта ясна и проста!

Но звёздорождаемость ниже отметки
Смертельной, как пишет научный журнал.
Вам, Ваши Сиятельства, кланялись предки,
Поют соловьи, к Вам стремится волна.

И взгляды влюблённых Вас ночью ласкают.
Под взорами Вашими розы цветут.
А коли мерцаете Вы над песками,
По Вам караваны ночами бредут.

И в море огромном, и в снежном безбрежье
Вы ярко иль скромно горите во мгле.
Не верю, что Вы возгораетесь реже,
Чем гаснете в светлой несчётной семье!

Представьте, погаснут лампады во храме
И свечи… До самой последней свечи!
И в думах опасных толпою во брани
Народ разбредётся по тёмной ночи.

Выходит, и Солнца когда-то не будет?
Взорвётся во мраке фонтаном огня.
Мне хочется верить, что в будущем люди
Поймут радость ночи и светлого дня.

Понятно, я буду в полёте в то время.
Но даже в межзвёздном полёте души
Вы мне маяками, мигая и грея,
Светите всегда!
Ведь Вы так хороши!

Сияйте же,
Ваши Сиятельства Звёзды,
Землян удивляя безумной игрой!
Поэзия звёзд – не научная проза…
И, кстати, учёные шутят порой.

Москва
27 апреля 2004 г.



Сказка про Деву-Ягу, дракона Дырокола и звёздное время

 
Уж не видны во тьме веснушки,
Ночник в углу едва светлеет,
И потолок во тьме белеет...
На подоконник вечер сел.
Коль будешь ты всегда послушной,
Из сказок Старенькой Подушки
Опять раскрутим карусель.

Быть может, и рядом,
А может - далече,
Быть может - недавно, а может - давно,
Туманным нарядом
Окутал лес вечер.
Светилось в ночи лишь окошко одно.

Быть может, на курьих,
А может - на турьих,
А может - на куньих иль волчьих ногах,
На лунной опушке
Вертелась избушка,
Жила в ней красавица дева-Яга.

В то время благое,
В то время седое
Была молодой и красивой Яга.
И нос был не сизым,
И нрав не капризным,
Любила сюрпризы, была не строга.

Когда с лешим пели,
Зеленые ели,
Как слезы, капели роняли в ручей.
Она с рыжим бесом
Носилась по лесу,
И только по треску искал их Кощей.

Играли с ней в салки
Речные русалки,
И часто к ней в санки садился упырь.
Он ей с вурдалаком
Покрыл гусли лаком
И часто с ней плакал, читая псалтырь.

Зеленые очи
Пленили охочих
До ласки, как, впрочем, волос водопад.
А нежные руки,
Как белые струги,
Сновали по струнам вперед и назад.

Так было на свете...
И теплым был ветер,
И месяц был светел, и не было гроз.
Никто не старел там,
Летали в тарелках,
Забывши о грелках в суровый мороз.

Не трогало время
То буйное племя.
И времени лемех не делал борозд
На судьбах и лицах,
На людях и птицах...
Но не было в небе мерцающих звезд.

Моря бороздили,
По суше бродили,
По воздуху плыли под бледной луной.
Но путь был неточен,
И трудным был очень
Чрез вечную ночь стороною глухой.

Совсем не светило
С небес им светило
И не золотило росистых лугов.
Лишь бледные травы
В безлистных дубравах
То слева, то справа росли среди мхов.

Так жили предтечи...
И век был их вечен.
Но как-то под вечер шла лесом Яга.
Шла долго ли мало
Да вдруг заплутала
Там, где не ступала еще и нога.

И дождик закрапал,
И филин заплакал.
Луна желтым зраком смотрела на лес.
И вдруг перед нею
Ворота белеют,
И замок чернеет до самых небес.

Высокие башни
Так мрачны, так страшны,
И мха нависают седые брады.
На дверцах из злата
Замок в три обхвата,
В окне из агата - лишь пламя да дым.

Ворота скрипели,
Визжали и пели:
"Открой, в самом деле, красавица, нас !
Вон ржавенький ключик
С бородкой колючей
На елке пахучей сощурил свой глаз.

Ах, как любопытных
Красавиц в попытках
Узнать все, что скрыто, губила судьба.
Но все же нас тайны
Влекут чрезвычайно...
Так в бой всех отчаянных кличет труба.

В таинственном замке
Играл на шарманке,
Держа время в банке под крепким замком,
Жил-был несчастливый,
Хвостато-хвастливый,
Крылато-драчливый дракон Дырокол.

По внешним приметам
На нашу планету
Под видом кометы проник Дырокол.
Он в лунную дырку
Ворвался впритирку
И сел врастопырку в затерянный дол.

Он замок построил,
Но был так расстроен,
Что замок не строен и так неказист,
Что чуть он не лопнул
И дверью так хлопнул,
Что ключик от двери упал на ель вниз.

Он бегал вприпрыжку,
Грызя кочерыжку,
И часто отрыжку за вздох выдавал.
Раз в день для порядку
Он делал зарядку
И часто вприглядку мазут выпивал.

А между делами
Махал он крылами
И масло котлами в шарниры вливал.
Паря в клубах пара,
Курил он сигары
Иль груды бумаги клыком пробивал.

И время застыло,
И озеро стыло,
И полз к замку с тыла свинцовый туман.
И замок в тумане
Тонул, как в обмане,
И каменной дланью манил, как обман.

Но вот, вдруг ворота
Открыл ему кто-то...
Дракон с разворота пустился в бега.
Забил он крылами,
Круша лед и камень.
Заклацал клыками: "Спасибо, Яга "!

Ловили горстями,
Ловили сетями,
Пытались костями его подманить.
Ловили баграми
По мудрой программе,
Пытались дарами его подкупить.

Слепящее пламя
Из пасти, все плавя,
Он в небо направил и выжег дыру.
С тех пор в нее солнце,
Как будто в оконце,
К нам в гости заглядывает поутру.

Летал он в эфире,
И дыры, как в сыре,
Крыла растопырив, колол Дырокол.
И вот, будто грезы,
И в штили, и в грозы
На нас светят звезды сквозь туч частокол.

Хвостатый задира
Лил время в те дыры,
И время над миром взяло свою власть.
И люди рождались,
И шли в свои дали,
Но смерти не ждали и жили все всласть.

К звезде путеводной
Идем путем водным
В полете свободном, во сне ли летим.
И рады свернуть бы,
Да звезды, как судьбы,
Нам путь указуют, что необратим.

С тех пор мы стареем,
Быть может, добреем,
Быть может, мудреем иль наоборот.
И к звездному свету
Стремятся поэты
И мчится в ракетах отважный народ.

Обидно нам вроде,
Что старость подходит,
Что кровь уж не бродит - течет, не спеша.
Но коль по соседству
Живет в сердце детство,
То можно надеяться - жизнь хороша.

Вот так и с Ягою...
Пройдем к ней тайгою
Порою ночною под крики совы.
И голос стал грубым,
И высохли губы,
И выпали зубы давно уж, увы.

И нрав стал капризным,
В глазах укоризна,
И стал красно-сизым свисающий нос.
За клюквой с клюкою,
Не зная покою,
Все бродит с тоскою, как вечный вопрос.

Но коли уступят
Местечко ей в ступе,
И коли с нею вступят в беседу про жизнь,
В избушке приветит,
Улыбкой осветит,
Как луч на рассвете, забыв ворожить.

Вот так-то, дружок, и кончаются сказки
Про время, про звезды, про деву Ягу.
Дракон Дырокол все летает без смазки.
Однажды он выжег в Тунгуске тайгу.

Теперь-то мы знаем, что, если ученый,
В белый халат облаченный,
В небе звезду открыл,
Значит дракон Дырокол закопченный
В вихре хвоста и крыл
Зубом своим золоченым
В небе таинственно-черном
Снова дыру пробил.

Гавана, Куба
осень 1987 г.

  ©  Сергей Соколов     ,2008 г.